Неточные совпадения
Да подсяду к нему, да обольщу, да разожгу его: «Видал ты, какова я теперь, скажу, ну так и оставайся при том, милостивый государь, по усам
текло, а
в рот не попало!» — вот ведь к чему, может, этот наряд, Ракитка, — закончила Грушенька со злобным смешком.
А как ты еще будешь лучше, когда у тебя слюни изо
рта потекут, и глаза перекосишь, и начнешь ты захлебываться и хрипеть, и сопеть прямо женщине
в лицо.
Тогда все тому подивилися, свита до земли преклонилася. Честной купец дал свое благословение дочери меньшой, любимой и молодому принцу-королевичу. И проздравили жениха с невестою сестры старшие завистные и все слуги верные, бояре великие и кавалеры ратные, и нимало не медля принялись веселым пирком да за свадебку, и стали жить да поживать, добра наживать. Я сама там была, пиво-мед пила, по усам
текло, да
в рот не попало.
Гуляет он и любуется; на деревьях висят плоды спелые, румяные, сами
в рот так и просятся, индо, глядя на них, слюнки
текут; цветы цветут распрекрасные, мохровые, пахучие, всякими красками расписанные; птицы летают невиданные: словно по бархату зеленому и пунцовому золотом и серебром выложенные, песни поют райские; фонтаны воды бьют высокие, индо глядеть на их вышину — голова запрокидывается; и бегут и шумят ключи родниковые по колодам хрустальныим.
— Ровнешенько двести. Ну-с, она и воротилась
в Краков. Отец-то не принял, проклял, она умерла, а князь перекрестился от радости. Я там был, мед пил, по усам
текло, а
в рот не попало, дали мне шлык, а я
в подворотню шмыг… выпьем, брат Ваня!
— Чего
в расчете! Сразу так и разыграл пословицу: по усам
текло,
в рот не попало!
— Да ты-то из чего себе кишки надрываешь? чай, по усам
текло, а
в рот не попало?
Да, есть такие бедные, что всю жизнь не только из штатного положения не выходят, но и все остальные усовершенствования: и привислянское обрусение, и уфимские разделы — все это у них на глазах промелькнуло, по усам
текло, а
в рот не попало. Да их же еще, по преимуществу, для парада, на крестные ходы посылают!
Изо всех окон свесились вниз милые девичьи головы, женские фигуры
в летних ярких ситцевых одеждах. Мальчишки шныряют вокруг оркестра, чуть не влезая замурзанными мордочками
в оглушительно рявкающий огромный геликон и разевающие
рты перед ухающим барабаном. Все военные, попадающие на пути, становятся во фронт и делают честь знамени. Старый, седой отставной генерал, с георгиевскими петлицами, стоя, провожает батальон глазами.
В его лице ласковое умиление, и по щекам
текут слезы.
Мы G ним вместе
в Соловках были, пиво-мед пили, по усам
текло,
в рот не попало — так вот он, на память связывающих нас уз, изловил и прислал!
Кухарка умерла на наших глазах: наклонилась, чтобы поднять самовар, и вдруг осела на пол, точно кто-то толкнул ее
в грудь, потом молча свалилась на бок, вытягивая руки вперед, а изо
рта у нее
потекла кровь.
Матвей почувствовал, что по лицу его тяжело
текут слёзы, одна, холодная, попала
в рот, и её солоноватый вкус вызвал у него желание завыть, как воют волки.
Жадный, толстогубый
рот Натальи возбуждал
в нём чувство, близкое страху. Она вела себя бойчее всех, её низкий сладкий голос
тёк непрерывною струёю, точно патока, и все мужчины смотрели на неё, как цепные собаки на кость, которую они не могут достать мохнатыми лапами.
Счастливцев. Были деньги, да взять не сумели: по усам
текло, да
в рот не попало. А еще меня
в товарищи звали! Коли товарищи, так все пополам, — тут и моя часть была.
Таким образом, реальность моих сновидений не может подлежать сомнению. Если я сам лично и никого не обокрал, а тем менее лишил жизни, то, во всяком случае, имею полное основание сказать: я там был, мед-пиво пил, по усам
текло… а черт его знает, может быть, и
в рот попало!
Жена была знакомой тропою, по которой Пётр, и ослепнув, прошёл бы не споткнувшись; думать о ней не хотелось. Но он вспомнил, что тёща, медленно умиравшая
в кресле, вся распухнув, с безобразно раздутым, багровым лицом, смотрит на него всё более враждебно; из её когда-то красивых, а теперь тусклых и мокрых глаз жалобно
текут слёзы; искривлённые губы шевелятся, но отнявшийся язык немо вываливается изо
рта, бессилен сказать что-либо; Ульяна Баймакова затискивает его пальцами полуживой, левой руки.
Вошел я за перегородку. Лежит Николай Яковлевич на спине, живот огромный, как гора,
рот раскрыт, и по бороде слюни
потекли, одна нога на кровати, другая вниз свесилась. Ох, как же он дышал! Видали рыбу, когда ее на берег вытащат? Точь-в-точь. Видно, попадала ему
в легкие всего одна чайная ложечка воздуху, так он ее
ртом, и носом, и горлом… Стонет, кряхтит, нудится, и лицо все искривилось, а проснуться не может…
Красавина (садится). Была и мед пила, по усам
текло, а
в рот не попало.
Солдатик восьмой
роты, так смело вступивший
в разговор с полковым командиром, брел сам, жалобно воя и придерживая одной рукой другую, из которой ручьем
текла кровь.
И начали они нудить мужика: представь да представь их
в Подьяческую! И что ж! оказалось, что мужик знает даже Подьяческую, что он там был, мед-пиво пил, по усам
текло,
в рот не попало!
Сокол поймал зайца. Царь отнял зайца и стал искать воды, где бы напиться.
В бугре царь нашел воду. Только она по капле капала. Вот царь достал чашу с седла и подставил под воду. Вода
текла по капле, и когда чаша набралась полная, царь поднял ее ко
рту и хотел пить. Вдруг сокол встрепенулся на руке у царя, забил крыльями и выплеснул воду. Царь опять подставил чашу. Он долго ждал, пока она наберется вровень с краями, и опять, когда он стал подносить ее ко
рту, сокол затрепыхался и разлил воду.
Один раз
в сад забежала собака. Собака эта бежала прямо по дорожке, хвост у ней был опущен,
рот был открыт и изо
рта текли слюни. Дети были
в саду.
Они отперли дверь и стали кликать Дружка. Дружок чуть не сбил их с ног, выбежал на двор и лег
в саду под кустом. Когда барыня увидала Дружка, она кликнула его, но Дружок не послушался, не замахал хвостом и не взглянул на нее. Глаза у него были мутные, изо
рта текла слюна. Тогда барыня позвала мужа и сказала...
Это ведь что
в сказках говорится: «По усу
текло, а
в рот не попало».
Не до того было Панкратью, чтоб вступиться за брата: двое на него наскочило, один губы разбил — посыпались изо
рта белые зубы,
потекла ручьем алая кровь, другой ему
в бедро угодил, где лядвея
в бедро входит, упал Панкратий на колено, сильно рукой оземь оперся, закричал громким голосом: «Братцы, не выдайте!» Встать хотелось, но померк свет белый
в ясных очах, темным мороком покрыло их.
— Тогда, значит, у нас по усам
текло, а
в рот не попало, — продолжала та же мелкая сошка. — Бьем на барыши, а, пожалуй, получим голыши. Беспременно надо у них перебить. А начинать, так начинать тотчáс — завтра же.
Чудовищная, беспричинная ярость бушует
в нем, он весь дрожит от злобы, стеклянистая слюна
течет изо
рта,
в глазах тупое безумие.
— Довольно, няня, — сказала та, когда старуха окончила сказку о добром ласковом витязе и распрекрасной царевне, приключения которых благополучно окончились свадьбой. Антиповна там была, «мед пила, по усам
текло, а
в рот не попадало». — Уж и расскажешь ты, чего и быть не могло… Где у тебя усы-то?
— Она была сужена тебе самим великим князем, — говорил между прочим хитрый дворецкий, — на этом господин Иван Васильевич положил свое слово отцу твоему, как шли походом во Тверь. Жаль, коли достанется другому! Зазорно, коли невеста царевича достанется немчину-лекарю! Скажет народ: пил мед царевич, по устам
текло, да
в рот не попало; выхватил стопу дорогую из его рук иноземный детина!
Она говорила, и слезы ручьем
текли у ней из глаз, из носа, мочили щеки и вливались
в рот.
Лишь только мы завернули
На этот… другой путь,
Часовой сразу 2 пули
Всадил коменданту
в грудь.
Потом выстрелил
в меня.
Я упал…
Потом он громко свистнул,
И вдруг, как из-под земли,
Сугробы взрывая,
Нас окружили
в приступ
Около двухсот негодяев.
Машинисту связали руки,
В рот запихали платок.
Потом я услышал стуки
И взрыв, где лежал песок.
Метель завывала чертом.
В плече моем ныть и
течь.
Я притворился мертвым
И понял, что надо бечь.
Затрясся он, раскрыл было
рот, чтобы всю команду
в три тона обложить, ан слов-то и не хватило… Выплюнул он с пол-ложки, — с висков
течет, мундирчик залоснился, с голенищ округ ног жирный прудок набегает. Залопотал он тут, как скворец, — и слов других не нашлось...